Охотники за нефритом. Мэтт Бернс.

-1-

Королева-регент Мойра Тауриссан требует явиться к ней. Незамедлительно.

Фенелла Темнострой помедлила перед массивной дубовой дверью в королевские покои, мысленно повторяя слова распоряжения. Она облизнула сухие губы и вытерла вспотевшие, запачканные золой руки о рабочую тунику. Фенелла била молотом по наковальне в сердце Стальгорна, когда королевский советник пришел с сообщением. Жаль, ей не дали времени переодеться во что-то более подобающее.

Но никто не смел заставлять Мойру ждать.

Фенелла постучала.

— Войдите, — донесся изнутри приглушенный голос.

— Жди здесь, Ковет, — Фенелла слегка повернула голову, чтобы взглянуть на огромного голема, шедшего за ней. Массивное порождение металла, чар и мастерства клана Черного Железа.

— Подтверждаю, — пророкотало создание.

Фенелла толкнула заскрипевшую дверь. Она никогда не была в королевских покоях. Их немногим довелось посетить. Стены помещения покрывали искусные дворфийские гобелены на исторические темы. Мойра, горделиво выпрямившись, сидела за огромным деревянным столом: он легко мог бы сойти за торговый корабль. На столе валялись свитки и сломанные перья — жертвы сражений, оружием в которых были обещания, угрозы и полуправда. Политика — тоже война.

Фенелла сглотнула, думая, следует ли заговорить первой. Она уже несколько раз видела Мойру. Однажды они встретились после того, как Фенелла закончила создание знаменитого Рубинового Кристалариума в Тенегорне. Но в присутствии королевы ей все равно становилось не по себе.

— Фенелла, — наконец сказала Мойра и мягко улыбнулась. В руках она держала маленький предмет — статуэтку из темного нефрита: змея, свивающаяся в кольца.

— Ваше высочество.

— Благодарю, что так быстро пришла. Полагаю, эти молодцы тебе знакомы, — Мойра указала в сторону.

Фенелла так сосредоточилась на королеве, что не заметила в комнате других дворфов. Один был из Бронзобородов — невероятно огромный Бронзобород, на две головы выше своих родичей. Вторым оказался дюжий Громовой Молот с темной кожей, испещренной десятками синих татуировок. За спиной у него висел гигантский молот. Увидев Фенеллу, он поморщился.

— Боюсь, что нет, ваше величество, — солгала Фенелла, больше желая досадить другим дворфам, нежели обмануть королеву.

Разумеется, она их знала. С тех пор как кланы Громового Молота, Черного Железа и Бронзоборода объединились, в Стальгорне появилось множество каменщиков и кузнецов, причем большинство страдали манией величия и считали, что рождены для славы. Каждый день она видела этих двоих, снующих по Великой Кузне с таким видом, будто она им принадлежит, и слышала, как они оскорбляют работу других.

— Тогда вас следует представить друг другу, — сказала Мойра.

Фенелла почувствовала себя неуютно. Зачем ее позвали сюда? Почему эти здесь?

— Это Керрик Стальной Смешок, — Мойра указала на Громового Молота. — Кузнец и шахтер, обладающий невероятной силой. Я также слышала, что он может говорить с камнями. Это правда, Керрик?

— Конечно.

— А это Фендриг Рыжебород, Рука Каза, — Мойра повернулась к Бронзобороду. — Член Лиги исследователей. Он бурил глубины Ульдамана, Борейской тундры, Бейл Модана и других опасных регионов. Говорят, его храбрость беспримерна.

Фендриг выразительно вздохнул — словно намекая, что теряет здесь свое драгоценное время впустую.

— И, наконец, Фенелла Темнострой из моего клана Черного Железа… — Мойра сделала паузу. — Каменщик, кузнец, инженер и опытный архитектор.

И дочь предателя. Она пропустила эту часть. Хотя это было неважно. Все знали, что Фенелла — дочь Финия Темностроя, бывшего главного архитектора клана Черного Железа. Дворф, которого презирали за то, что он обманом заполучил желанный пост. По крайней мере, многие так считали.

Керрик пробормотал что-то себе под нос. Фенелла его проигнорировала. Будучи членом клана Черного Железа и дочерью Финия, она привыкла к презрению. Оно ее не ранило. Уже давно она поняла, что работать в одиночку ей проще. Это облегчало жизнь и ей, и всем остальным.

— Вам, вероятно, интересно, зачем я позвала вас, — Мойра покрутила статуэтку в руках. — Я выбрала вас всех, чтобы создать особую команду для работы, которая потребует усилий лучших каменщиков Стальгорна.

— Команду? — взорвался Керрик. — С этими двумя?

— Мне что, командовать этими? — захохотал Фендриг.

— Нет, — Мойра кивнула в сторону Фенеллы. — Не тебе — ей.

У Фенеллы засосало под ложечкой. Она еле сдержала протестующий возглас, но все же прикусила язык. Открытое неподчинение королеве ни к чему хорошему бы не привело.

— Подчиняться девке из клана Черного Железа? Да ни за что! — взревел Громовой Молот.

— С этим я согласен, — Фендриг с отвращением покачал головой и направился к двери. — У меня есть дела поважнее, чем подобный вздор.

— Я уверена, что Мурадину будет интересно услышать твое мнение об этой задумке, которую он, кстати, полностью поддерживает, — сказала Мойра.
Услышав имя главы своего клана, Фендриг резко остановился. Он медленно повернулся.

— Совет Трех Молотов единодушно утвердил этот проект, — продолжила Мойра. — А мне поручено проследить за его исполнением.

Королева аккуратно отставила статуэтку змеи в сторону и развернула какой-то длинный свиток. Затем жестом подозвала каменщиков к себе.

Фенелла и остальные сгрудились вокруг стола, не переставая толкаться. Печати Мурадина, Мойры и главы клана Громового Молота, Фалстада, стояли в нижней части листа, как и имена всех трех каменщиков, неумолимо выведенные толстыми, черными линиями.

— Мое имя… Я ж вроде не соглашался, — нахмурился Керрик. — Что это за ерунда?

— Это шанс доказать Альянсу наше величие, показать, что мы уже не раса соперников, грызущихся между собой, а единый народ. И если вы откажетесь, — Мойра наклонилась вперед, — этот документ станет свидетельством того, что вы воспротивились попытке совета выковать новое будущее для всех дворфов.

Фендриг скрестил руки на груди и нахмурился:

— Попахивает шантажом.

— Шантаж — это риск. Его используют отчаявшиеся, — Мойра улыбнулась шире, но ее глаза были холодны. — Я люблю категоричность. Я вписала сюда вас, так как знала, что у вас хватит мозгов оставить мелкую вражду в прошлом ради блага нашего народа.

Королева посмотрела на Керрика и Фендрига, словно провоцируя их возразить ей. Громовой Молот переминался с ноги на ногу, но молчал. Так же поступил и Бронзобород. Потом Мойра взглянула на Фенеллу. Хотя одна мысль о том, чтобы работать вместе с Бронзобородом и Громовым Молотом вызывала тошноту, выбора не было. Мойра была ее королевой, хранителем традиций клана.

Фенелла заставила себя кивнуть, надеясь, что «задание» окажется коротким.

— Хорошо. Теперь, когда мы решили этот вопрос, можно обсудить все в подробностях, — Мойра взяла нефритовую статуэтку со стола и откинулась на спинку стула. — Что вы знаете о Пандарии?

-2-

Одна из пандаренов, послушница Августейших Небожителей, однажды спросила: «Земля ли родила Небожителей, или же они вдохнули жизнь в землю?»

Ее наставник понимающе усмехнулся, поскольку сам когда-то задавался этим вопросом. Но время даровало ему мудрость: «У меня есть вопрос куда проще, и, ответив на него, ты решишь свою загадку, — ответил он. — Что появилось раньше, восход или закат?»

— Свитки Небожителей

Работа была простой: восстановить статую Змеиного Сердца. Любой ученик каменщика, в котором была хоть капля таланта, справился бы с ней в один миг. Фенелла провела в Нефритовом лесу уже три недели, но похвастать было нечем. Каменщики-пандарены, с которыми она работала, двигались с черепашьей скоростью, но она боялась их торопить — ведь, по словам Мойры, она была «послом».

— Сделай так, чтобы я тобой гордилась, — приказала королева перед отъездом Фенеллы из Стальгорна.

Фенелла размышляла над этими словами, направляясь к месту стройки — прогалине в восточной части леса. Мастер Райки, главный каменщик пандаренов, созвал всех на совещание. Что это значило, она не знала — только надеялась, что дело начнет продвигаться быстрее.

Когда она прибыла, толпа пандаренов уже была на месте. Многообещающе. Фенелла прищурилась, пряча глаза от ослепляющего солнца, и села, прислонившись к валуну. Вдалеке в небо устремлялся Нефритовый храм, и солнечные лучи переливались на зеленой облицованной крыше.

Райки медленно прошел в центр собравшихся.

— Вы все знаете нашу задачу! — проревел он, указывая на место разрушений.

Гигантская круглая каменная башня возвышалась за ним. Вокруг нее валялись обломки Змеиного Сердца. Статуя олицетворяла Нефритовую Змею, одну из четырех легендарных Августейших Небожителей. Насколько Фенелла помнила, они были богоподобными созданиями, жившими в Пандарии, но лично с ними была не знакома. Змеиное Сердце было разрушено во время войны Альянса с Ордой в этих краях. Мойра сообщила, что как только каменщики закончат восстановительные работы, Нефритовая Змея перенесет свою жизненную силу в статую и «возродится», хотя Фенелла не совсем понимала, что это значит.

— Для работы нам нужно больше нефрита, — продолжил Райки. — Поэтому я предлагаю объявить Великую Нефритовую Охоту!

Толпа взволнованно зарокотала, но Фенелла не поняла их восторга. Она скользнула взглядом по каменщикам и остановилась на Фендриге, который бросался в глаза в толпе пандаренов, точно кровь на свежевыпавшем снегу. Бронзобород уставился на нее в ответ, самодовольно и снисходительно, как обычно. На другом краю стройки Фенелла обнаружила Керрика, который смотрел на нее с искаженным яростью лицом.

В последний раз они разговаривали во время морского путешествия в Пандарию. Эти мерзавцы просто не могли смириться с тем, что руководство поручено Фенелле. Несмотря на все разговоры в Стальгорне о равенстве, забыть старую вражду было не так-то просто. Подчинение кому-то из клана Черного Железа оказалось для них непосильной задачей.

«Так даже проще, — подумала Фенелла. — Закончить задание и жить дальше».

— Охота начнется на восходе и закончится на закате. Использование тачек запрещено, но сумки и мешки разрешены. Удачи! — Райки покинул собрание под гром аплодисментов.

— Фенелла! — мастер грузно протопал к ней сквозь ряды пандаренских каменщиков, уже разбивающихся на команды. — У тебя есть вопросы по поводу охоты?

— Нет, — ответила она. — Я все поняла.

— Не относись к этому серьезно. Это что-то вроде традиции, для поднятия духа.

— Клан Черного Железа не приемлет легкомыслия при добыче руд и минералов, — сухо отозвалась она.

Райки добродушно усмехнулся:

— Я слышал. Вот почему я так хочу увидеть знаменитые навыки дворфов в действии. — Он оглянулся на Фендрига, а затем на Керрика, ни один из которых не шевельнулся. — Вашей команде нужны советы по поводу мест разработок?

Фенелла уловила нотку нерешительности в слове «команда». Пандарены заметили натянутые отношения между дворфами, но были чересчур вежливы, чтобы расспрашивать об этом.

— Я справлюсь.

— Тогда удачной охоты. Да хранит тебя Нефритовая Змея, — Райки низко поклонился и ушел.

Перед тем как вернуться в свой лагерь, Фенелла быстро глянула на Фендрига и Керрика. Они были дворфами. Пусть Великая Нефритовая Охота и была формальностью, в ее крови зажегся огонь соревнования. Фенелла пристально посмотрела на каждого, прищурившись, и похрустела позвонками, разминая шею.

Фендриг зевнул. Керрик сплюнул, пнул травяную кочку со злости, а затем в гневе умчался прочь.

Игра началась.

Ковет ждал Фенеллу в лагере, программа охраны была включена. Перерыв свои вещи, Фенелла разыскала стопку карт, где были отмечены известные разработки нефрита. Райки дал их ей, когда она прибыла на Пандарию. Она склонилась над свитками, обводя углем перспективные места, прикидывая время дороги, необходимые припасы и…

— Привет.

На краю ее лагеря стояла малышка-пандарен в синем платьице; ее черные волосы были закручены в два пучка.

— Ой, — Фенелла нервно рассмеялась. — Ты меня напугала.

— Ты из этих дворфов. Из Стальгорна, — сказала девочка с любопытством.

— Угу.

— Вы трое сильно злитесь друг на друга, да?

— Тебе нужно многое узнать о дворфах, детка, — Фенелла не стала продолжать. Она вернулась к картам, надеясь, что девочка отстанет.

— Расскажи мне.

— Чего?

— Расскажи про дворфов.

Фенелла вздохнула. Что тут сказать?

— Давным-давно мы все жили в Стальгорне. Затем случилась большая ссора, и все разошлись своими путями. Теперь мы все снова в Стальгорне.

Она решила не упоминать спорные моменты, например то, как клан Черного Железа до недавнего времени был рабами повелителя огня Рагнароса, что неумолимо толкало его на путь зла.

— Но вы не вместе.

— Мы разные, — ответила Фенелла, поддаваясь гневу. — И всегда будем.

— Значит, ты не пойдешь на охоту с ними?

Да сколько можно задавать вопросы?

— Они могут пойти со мной… если захотят. Это неважно. Я соберу больше нефрита, чем они сообща — за неделю.
Девочка нахмурилась.

— Ясно.

Она осторожно шагнула к дворфийке и указала на карту, которую та держала.

— Тогда лучше не ходи во все эти шахты. Там будут толпы пандаренов. И нефрита там осталось очень мало. Но я знаю хорошее место, куда никто не ходит…

— Вот как?

— Здесь, — девочка указала на карте точку к северо-западу от Змеиного Сердца. — Вход зарос сорняками и засыпан камнями, но его можно найти, если хорошо поискать. Это древняя шахта, и там полно нефрита, который красивее и чище любого, что принесут остальные.

Фенелла отметила место.

— Если оно такое особенное, почему остальные шахтеры туда не идут?

— Тебе нужно многое узнать о пандаренах, — ухмыльнулась девочка. — Они идут в знакомые места. С привычными вещами им спокойнее.

Фенелла кивнула.

— Жди меня на закате, малышка. Может…

Она осеклась, взглянув на девочку и впервые заметив ее глаза. Они были странными, алыми — древними, как элементий. Совсем не подходящими этой наивной малышке.

Очнувшись, Фенелла договорила:

— Может, я наберу нефрита и тебе.

— Надеюсь.

Вежливо поклонившись, девочка убежала.

Следующий час Фенелла изучала карты, но снова и снова возвращалась к той, которую пометила по совету девочки. Нефрит, который красивее и чище любого, что принесут остальные. В горном деле она не любила следовать указаниям чужаков, — тем более детей — но эти края были ей незнакомы. Может, именно этого совета ей и не хватало. Без риска великих целей не добиться.

— Ковет, — позвала Фенелла. — Готов покопать, малыш?

Глаза голема загорелись фиолетовым.

— Подтверждаю.

****

Фенелла отправилась в путь еще затемно. Правила гласили, что охота начинается на восходе. Входили ли в это подготовка и путь, или же только сами раскопки, точно не указали, и она решила интерпретировать это по-своему. Ближе к рассвету она нашла шахту. Камни и клубок толстых колючих лоз наполовину закрывали вход. Что-то маленькое и зеленое пробежало по одной стороне дыры.

Сланцевый паук.

Фенелла поморщилась. Пандарены весьма метко прозвали этих маленьких поганцев «жевунами». Они могли прогрызть и переварить сплошной камень. Существо остановилось и встало на задние ноги, глядя на Ковета. Его челюсти свирепо щелкнули.

— Анализ: оно хочет проглотить Ковета, — голем высказался, как обычно, кратко и точно.

— Ага. Но мы же ему этого не позволим, правда?

Ковет ответил тем, что бросился вперед и размозжил паука точным ударом кулака.

— Иди вперед.

Фенелла была рада, что Ковет с ней. Голем был единственной «командой», которая ей требовалась. Он был надежен, не задавал вопросов и мог выкопать больше камня, чем десяток рудокопов.

Голем расчистил ветви и камни взмахом железной руки и исчез в зияющей темноте. Оказавшись внутри, Фенелла достала маленький фиолетовый кристалл из сумки на поясе и постучала им по стене несколько раз. Камень, созданный колдуньей клана Черного Железа в Стальгорне, потрещал и вспыхнул, озаряя проход. Пробираясь по туннелю, Фенелла не заметила ничего интересного и поневоле задумалась.

Зачем она здесь?

Клан Черного Железа недавно завоевал уважение в Стальгорне, сыграв главную роль в противостоянии свирепому вторжению троллей и сохранив жизни многим дворфам из других кланов. После такой победы Фенелла была озадачена, почему Мойра из всех своих подданных выбрала ее — дочь Темностроя! — в качестве главы экспедиции.

Она что-то упустила?

— Нефрит, — Ковет указал на землю.

С десяток мелких предметов, покрытых пылью, вались на полу. Одним из них была статуэтка Нефритовой Змеи. Остальные — другими Августейшими Небожителями: Белый Тигр Сюэнь, Черный Бык Нюцзао и Чи-Цзи, Красный Журавль. Она подняла статуэтку Нефритовой Змеи. От нее исходило тепло. Странное тепло, которое Фенелла почувствовала даже сквозь кожаные перчатки.

Колдовство. Внутренний голос завопил, что надо убираться. Ей здесь не место.

— Как это привычно для Черного Железа…

Фенелла отпрыгнула. Ковет принял оборонительную стойку.

Впереди нее Керрик вышел из тени; на его стальном шлеме горел огонек.

— Что ты тут делаешь? — спросила Фенелла.

— Я б то же самое спросил, да знаю ответ. Ты следила за мной!

— Обнаружена угроза, — прорычал Ковет. — Уничтожить его?

— Твой дружок замахнется хоть раз — и я его расплющу, — Керрик достал молот, чтобы проиллюстрировать свои слова. Вокруг него затрещали бледно-голубые всполохи. Большинство горняков использовали для работы кирки или киркомотыги. Фенелла знала, что Керрик не из их числа: он предпочитал молот бури, заряженный силой молнии. Такое оружие в его клане носили многие.

— Ковет, назад! — приказала Фенелла, а затем обратилась к Громовому Молоту: — Я нашла это место сама, упрямая скотина.

— Да ну? Слово дочки Финия Обманщика стоит не больше соломы, прилипшей к заднице грифона!

— Хватит тявкать. Вы оба нашли это место не сами, — сиплый голос Фендрига эхом отозвался со стороны, откуда пришла Фенелла. Огромный Бронзобород спокойно прошагал вперед и навис над остальными дворфами. — Похоже, нас всех навестила эта пандаренская девчонка.

— Девчонка… — Керрик ударил молотом по стене. — А ей-то это зачем?

— Она хотела помочь, — ответила Фенелла. — Не понимает, почему мы враждуем.

Три дворфа помолчали, пристально разглядывая друг друга и размышляя. Фенелла знала, что они все они думают об одном и том же. Нефрит, который красивее и чище любого, что принесут остальные. Уйти — значило сдаться, проиграть. Никто не шевельнулся.

— Ну? — недобро ухмыльнулся Керрик. — Вы оба можете уходить.

— Мы все здесь чужаки, — возразил Фендриг. — Тебе эта шахта принадлежит не больше, чем нам.

На покрытых потом висках Керрика вздулись вены.

— Если вы двое хотите идти за мной, дело ваше. Только под ноги не лезьте! — рявкнул он и громко затопал дальше по туннелю.

Фенелла заметила мелькнувшее беспокойство — страх — на лице Фендрига, словно бы темная почва проглянула сквозь поздний снег. Заметив, что за ним наблюдают, он совладал с собой.

— Что ж, хоть посмеюсь, глядя на вас, горе-рудокопы.

Он зашагал вперед.

Фенелла осталась наедине с Коветом, покусывая губу. Солнце, вероятно, уже взошло. Чтобы найти подходящую шахту, потребуется несколько часов. Если повезет.

— Идем, — поманила она Ковета.

Голем двинулся за ней по туннелю, ведущему в недра горы

-3-

В истории пандаренов есть темная глава — империя могу. Нам сейчас сложно представить, как наши предки страдали в те времена. Ужасные могу растоптали культуру пандаренов. Они запретили поклоняться Небожителям. Даже произнесение их имен каралось пытками и смертью. Со временем даже те, кто знал Небожителей лучше других, забыли их мудрые наставления.

— Свитки Небожителей

«Надо было плюнуть на совет девчонки и найти свою шахту», — злился Керрик.

Тишина вокруг только распаляла его гнев. Когда он был молодым, родители опознали его дар — способность говорить с камнями. Старейшина Громового Молота попросил его пройти обучение и стать шаманом, но Керрику такая жизнь была не по душе. Он был горняком, и связь со стихиями сделала его одним из лучших в клане. Одним из лучших в мире.

Во всяком случае, раньше, когда он мог слышать камни. Их нынешнее молчание было подобно острому кинжалу, вонзившемуся под ребра, — постоянное и мучительное напоминание того, как низко он пал.

Керрик размышлял, продолжая идти вперед, и очутился в большом круглом зале. Пламя светильника на его шлеме озарило дальнюю стену. Стены покрывали фрески, потрескавшиеся и выцветшие; все они изображали Сюэня, Белого Тигра. На одной фреске Сюэнь сражался с гигантским могу в доспехах, на которых сверкали молнии. На другой Белый Тигр был прикован цепями к вершине горы. Он боролся, пытаясь разорвать путы, яростно рычал, и его лицо было искажено гневом. Огромный могу наблюдал издалека, воздев руки в победном жесте.

— Что это за место? — спросила Фенелла, ввалившись в зал вместе со своим големом. Она подняла свой светящийся самоцвет, и по стенам побежали болезненно-лиловые отблески.

Сразу за ней явился и Фендриг.

— Вам небось и в голову не пришло что-нибудь почитать, прежде чем ломиться сюда? Да что с вас взять…

Вздохнув, Бронзобород прошел к цепочке пандаренских рун, выгравированных на стене. Он выудил из-за пояса длинный потрепанный свиток с рядами похожих символов. Рядом красовались буквы дворфов.

Керрик глянул на шифр.

— Ну и что тут говорится?

— Хочешь знать — сам подойди и выясни, — Фендриг повернулся спиной к Громовому Молоту и продолжил изучать руны.

Керрик несколько раз сжал и разжал кулаки. Потом представил, как его кулак врезается в гигантское брюхо Фендрига, стирая эту самодовольную ухмылку.

Фенелла чертыхнулась и цокнула языком. Она стояла на другой стороне зала. Гигантский камень в виде рычащей головы могу перекрывал единственный проход, ведущий глубже в шахту.

— Об этом девчонка ничего не говорила.

— Тут целые поколения никого не было. Видно, не хотели, чтобы тут кто-нибудь шнырял, — ответил Фенгрид. — Придется пробиваться.

Керрик осмотрел каменную голову. Цельная. Крепкая. Шагнув ближе, он положил на нее ладонь, чтобы попробовать толкнуть. Едва его кожа коснулась камня, болезненный разряд энергии пробежал по спине. Воздух в зале внезапно потеплел: его наполнила напоминающая магию сила.

Перед глазами Керрика лицо могу медленно превратилось в нечто иное.

Ужасная рожа, покрытая шрамами. Орк клана Драконьей Пасти.

Керрик отшатнулся и помотал головой.

Орк не изменился. При виде врага, уставившегося на них маленькими каменными глазками, словно бросая вызов, сердце Керрика учащенно забилось. Он повертел головой и потянулся, разминая мышцы, затем взял в руки свой гигантский молот и взмахнул им, вкладывая в удар всю силу.

Металл ударил по камню с грохотом и вспышкой, подобной молнии. Керрик не сумел удержать молот, и тот отлетел прочь.

Фенгрид хохотнул.

— Даже не знаю, ты ли ударил камень, или он тебя. — Бронзобород подхватил свою кирку: — Смотри и учись, парень.

— Ты тоже его не разобьешь. Я сама, — Фенелла поманила к себе своего жуткого голема.

Керрик ухватил молот и резко развернулся к остальным дворфам.

— Назад!

Не дожидаясь ответа, он снова ударил по орку Драконьей Пасти.

Затем снова.

И снова.

На камне не появилось ни царапины, но Керрик этого не замечал. В нем горячей лавой бурлил гнев, затмевая все вокруг. Вскоре он очутился среди зеленых бугров. Дома, в Нордероне.

Его ноздри заполнил запах дыма; уши — звуки битвы. Дворфы-наездники на грифонах рассекали небеса среди туч пепла, обмениваясь ударами с орками, восседавшими на их проклятых порабощенных красных драконах. Керрик увидел, как орда клана Драконьей Пасти обрушилась на тлеющую деревню под холмом.

Его деревню.

Он проигрывал эти воспоминания в памяти тысячу раз: как выбежал из шахты, узнав о нападении, как сбежал вниз по холму к горящему дому. Но как быстро он ни бежал, как бы ни срезал путь, он никогда не успевал. Однако на этот раз все было иначе. Воспоминание казалось живее предыдущих, и его заполнила уверенность.

— Эй, — позвал тихий голос.

Девочка из клана Громовых Молотов в белой тунике, с пучком коричневых перьев грифона, торчащих из рыжих волос, подошла к Керрику.

«Не может быть», — подумал он. Он протер глаза, но девочка не исчезла.

— Рона! — Керрик подхватил дочку и крепко стиснул ее в объятьях.

Где-то в глубине души он понимал, что это иллюзия. Рона никогда не появлялась в других снах или воспоминаниях того дня. Но сейчас она была здесь, и ее волосы пахли маргаритками.

— Что ты делаешь? — спросила девочка, когда он опустил ее.

Керрик посмотрел на подножие холма, на горящую деревню.

— Пытаюсь успеть, — сказал он.

— Слишком поздно, — Рона вытащила перо из волос и покрутила в пальцах.

— Нет. В этот раз все не так. Я чувствую.

— Все так же, — Рона невинно рассмеялась, словно это была игра.

В душе Керрика словно лопнула до предела натянутая струна — и он не смог сдержаться.

— Не говори так! — проревел он.

Ярость быстро утихла, и ее место тут же заняла вина.

Рона медленно попятилась, в ее глазах заблестели слезы.

— Я… Прости, — Керрик опустился на колени и протянул руки. — Пожалуйста, родная. Прости меня.

— Если кое-что пообещаешь.

— Все что хочешь.

Рона подошла и обвила шею отца руками. Аромат маргариток исчез. Едкий запах смерти, горящей плоти и рассыпающейся в пепел мечты окутал Керрика. Его дочка тихо прошептала:

— Не приходи больше. Здесь для тебя ничего не осталось.

Рона поцеловала его в щеку и отскочила, кружась в танце. Внезапный порыв ветра вырвал перо у нее из пальцев. Она рассмеялась и побежала вслед за ним вниз по холму.

— Постой! — закричал Керрик.

Он двинулся было за ней, но его схватили сзади и потащили обратно. Он моргнул, и Нордерон исчез. Керрик снова оказался в этой проклятой дыре в глубинах Пандарии и скорчился на земле. Руки ожгло болью. Кровь текла из костяшек.

Молот лежал поодаль, в нескольких шагах.

— Эй! — сказала Фенелла. — Ты что, сдурел? Хочешь пробить дорогу кулаками?

— Что? — сумел выдавить Керрик, борясь с туманом в голове.

— Чего это было такое, про Драконью Пасть? — спросил Фендриг.

— Ты так орал, будто они были здесь, — добавила Фенелла.

Керрик хотел было отмахнуться, выкрикнуть какое-нибудь оскорбление. Но едва он взглянул на себя — сидящего на пыльном полу, покрытого кровью и ссадинами, — весь пыл улетучился. Могучий Керрик Стальной Смешок. Теперь не скроешь, каким жалким и бесполезным он стал.

Он много лет никому не рассказывал о нападении клана Драконьей Пасти, но когда открыл рот, чтобы заговорить, слова сами вырвались наружу, и сил их остановить уже не было. Он сдерживал их слишком долго. Словно вода, перекрытая дамбой, они хотели вылиться на свободу. И он им это позволил.

— И с тех пор я не могу слышать камни, — сказал он, завершив рассказ.

Лица остальных дворфов были непроницаемы, но его не высмеяли, как он боялся.

— Ждите тут, — вздохнул Фендриг. — Я разберусь с этим камнем.

— Постой.

Керрик отряхнулся и подошел к камню. Рычащий орк все еще был там. Он встретил его каменный взгляд, гадая, сколько еще гнев будет одерживать верх — сколько друзей сбегут прочь от его ярости. Несмотря на хвастовство, правда заключалась в том, что он не построил ничего достойного с того дня, в Нордероне. У него не хватало на это терпения.

Он мог винить клан Драконьей Пасти сколько угодно, но в итоге это бы ничего не изменило.

Керрик глубоко вдохнул и постарался успокоиться. Он положил ладонь на камень и уставился на орка. Ухмылка Драконьей Пасти стала шире. Гнев вернулся, Керрик снова почуял запах дыма. На него нахлынуло желание сразиться с воспоминаниями, переделать их в нечто лучшее — словно огранить камень. Он закрыл глаза, борясь с этим порывом, и позволил воспоминаниям идти своим чередом.

С вами покончено.

Он ощутил движение. Валун вибрировал — то самое старое, знакомое чувство поющего камня. Восторг и облегчение чуть не заставили Керрика убрать руку, но он сдержался. Он открылся навстречу стихиям, позволяя им направлять его, как раньше. У любого камня, любой горы было слабое место. И они показывали его Керрику.

Когда Керрик открыл глаза, могу уставился на него. Ладонь дворфа лежала справа от носа каменной рожи. Вот ты где. Громовой молот размахнулся, кусая губы от боли, вспыхнувшей в ладонях.

Раздался треск.

Вместо того чтобы рассыпаться, огромный камень откатился в сторону, открывая темный проход.

Керрик пустил остальных вперед. Когда они ушли, он долго стоял, прислонившись к стене, дрожа всем телом. Казалось, он долго-долго нес на спине мешок с железом — и наконец-то нашел, куда его положить.

-4-

Кто-то из пандаренов жаждал мести. Они копили силы, ожидая дня, когда смогут ударить по могу. Гнев двигал каждым их вздохом. Но что значит сила без контроля? Эти несчастные рабы вскоре стали орудиями гнева, обратив свою ненависть на всех и вся. Они забыли главный урок Сюэня: «Единственный твой враг — это ты сам».

— Свитки Небожителей

Капли пота медленно сползали по шее Фендрига. Страх возвращался, пробирался под кожу, неумолимо грохотал, точно далекий гром. В глубине этой Светом забытой горы Фендриг опасался, что гроза наконец одолеет его. Справляться с ней долго он не сможет.

Фендрига одолевали мрачные мысли. Насколько прочны здесь своды? Какие меры пандарены принимали, чтобы обеспечить безопасность шахт? Может, и никакие — учитывая, как давно построены эти туннели. Может, именно поэтому каменщики пандаренов сюда не ходят.

Фендриг проклинал себя за то, что не остался в лагере… но что было бы тогда? Черное Железо и Громовой Молот вернулись бы и увидели, что он ничего не добыл. А затем, может, узнали, что он, Рука Каза, не был в шахте уже больше года.

— Еще один зал впереди! — предупредила Фенелла.

Фендрига настигло облегчение. Неровные стены становились все уже, сжимаясь вокруг него. Было трудно дышать. Он помедлил, успокаиваясь, надевая маску спокойствия, которую научился мастерски держать дни и ночи напролет.

Длинный прямоугольный зал был куда больше предыдущего. К счастью, на другом конце виднелся проход, причем открытый. Потолок и стены были неестественно ровными — кто-то искусно обработал их.

Несмотря на свои изыскания, Фендриг не выяснил предназначение этих залов. Ясно, что пандарены возвели их в честь Небожителей. Но для чего? Руны, вырезанные на стенах, не дали ответа. Надписи оказались загадочны и неясны — в основном старые пословицы пандаренов.

На полу в центре зала красовался круг с резьбой — головой Нюцзао, размерами с небольшой щит. Сапфировые глаза быка сверкали, отражая свет пламени на верхушке шлема Фендрига.

Фенелла наступила на резьбу, пересекая зал, и голем протопал за ней. Войдя, Керрик быстро огляделся по сторонам и двинулся следом.

Фендриг их едва замечал, сосредоточившись на одной из искусных фресок на стенах, изображавшей Нюцзао, Черного Быка. Фендриг читал о нем во время путешествия в Пандарию. Это было могучее существо, способное сдержать целые армии. Неудивительно, что пандарены поклонялись быку, надеясь приблизиться к его силе.

Однако на этой фреске Нюцзао вовсе не выглядел неустрашимо. Черный Бык сжался один на вершине холма, окруженный ордами воинов могу. Присмотревшись, Фендриг понял, что солдаты были ненастоящими — глиняными статуями. Настоящие могу стояли на краю фрески и смотрели на сцену с восторгом.

Внезапно воздух наполнился энергией, от которой у Фендрига заныло все нутро. Он подумал, не проглядел ли что-то во время исследований. Возможно, могу нашли эти туннели. Возможно, они их прокляли.

Фендриг задрожал, заметив, что остался один.

— Эй! Где вы там?

— В туннеле! — раздался из проема голос Фенеллы.

— Что это было? — закричала Фенелла из туннеля.

— Это… — у Фендрига словно язык отнялся.

Рокот стал оглушающим. Толстые каменные плиты с пугающей скоростью начали опускаться на выходы из зала. Фендриг сделал шаг, но ноги сделались тяжелее наковален. Он споткнулся и упал; шлем загрохотал по полу, и от удара светильник на нем потух.

— Бронзобород! — закричала Фенелла.

Фендриг поднял голову и увидел лиловый свет ее самоцвета. Плита продолжала опускаться. Фенелла вместе с Керриком и големом скорчились внизу, их лица были едва видны с такого расстояния. Все трое пытались не дать проему закрыться, но тщетно.

Фендриг мог бы попытаться добежать до них. Вместо этого он, точно беспомощный новорожденный ягненок, глядел, как закрывалась дверь. Тьма поглотила его. Однако в голове скрежещущий грохот камней не умолк. Лишь изменился, став звуком раскалывающегося мира, горы, обрушивающей на всех свой древний гнев.

— Фендриг! Где ты, парень! — раздался чей-то голос.

Фендриг узнал его. Хоть и не слышал больше года. С тех пор, как…

— Обвал! — закричал кто-то другой.

Фендриг попытался встать, но ноги не слушались. В темноте он потерял чувство направления. От нахлынувшей тошноты закружилась голова. Легкие наполнились холодом, и он понял, где находится.

Туннель Холодной долины.

— Нет… не здесь… не здесь… — забормотал Фендриг, озираясь.

Было по-прежнему темно, но он ощутил, каким огромным стал зал. Он уже был не в Пандарии, а в туннеле в изрытой пещерами горе, в центре земель дворфов. Он работал там с двенадцатью другими шахтерами, когда начался Катаклизм, и мир содрогнулся от землетрясений.

Мигнул факел, но кто нес его, было не разглядеть. В краткие моменты вспышек света Фендриг увидел гигантские тени и падающие сверху камни размером с вагонетку.

— Где Фендриг?

Снова этот голос. Громче. За ним последовал хор других голосов.

— Все еще там! Я возвращаюсь!

— Я с тобой!

— Нет, — выдавил Фендриг. — Спасайтесь!

Они не послушались. Их факелы стали ярче. Ближе.

— Сюда! — закричал один из них. — Он…

Резкий, душераздирающий грохот заглушил голос навеки.

Но остальные шли дальше, крича имя Фендрига. Он слышал, как один за другим падают огромные камни. Слышал, как горняки кричат, смотрел, как свет их факелов постепенно гаснет, исчезая.

И все это время охваченный страхом Фендриг не двигался с места, не пытаясь ни встать, ни поискать мертвых и умирающих. Лежал и дрожал в безопасности в нише, образованной упавшими камнями. Глупая, позорная удача.

Землетрясение прекратилось столь же внезапно, как и началось. Все стихло.

Фендриг моргнул, говоря себе, что это лишь сон. Но ничто вокруг не изменилось. Воздух был по-прежнему ледяным и сухо царапал горло, пыль раскрошившегося камня забивала рот.

— Эй, — сапог больно ткнул его в ребра.

Фендриг поднял взгляд, ожидая увидеть спасателей, которые нашли его в развалинах. Из тринадцати шахтеров, спустившихся туда в тот день, спасся он один, и даже выйти сам не смог. Спасателям пришлось вытаскивать его, потому что сил идти у него не было.

Однако это были не спасатели, которых он помнил.

Его окружила группа туманных фигур, светящихся слабым, переливающимся светом. Их было двенадцать, все — в шахтерской одежде и со снаряжением. Двенадцать храбрейших дворфов, которых Фендриг когда-либо знал.

****

— Хватит, Ковет, — Фенелла прислонилась к стене туннеля, по ее брови стекал пот.

Ее голем отошел от каменной двери в закрытый теперь зал. Он бил по ней уже некоторое время, но безрезультатно. Все это время Фенелла и Керрик шарили по туннелю в поисках способа открыть дверь. Они ничего не нашли.

— Дурак… — пробормотал Керрик. — Почему он не побежал, когда мог?

Фенелла покачала головой. Они с Керриком прошли далеко вперед по туннелю, когда дверь начала закрываться. К тому времени, как они добежали обратно, каменная плита уже наполовину опустилась, и даже сил Ковета не хватило, чтобы ее удержать.

Фенелла поняла: они больше ничем не могут помочь Фендригу. Им придется вернуться со взрывным порошком или помощью от пандаренов, пока в запечатанном зале не кончился воздух.

Она поманила Ковета и зашагала по туннелю.

— И ты его просто бросишь там?! — возмутился Керрик.

— Нам нужна помощь, чтобы его освободить, и пока не выберемся отсюда, мы ее не найдем.

Керрик немного постоял у двери, опустив голову, а затем пошел за Фенеллой.

****

Фендриг уставился на призрачных шахтеров, гадая, не вернулись ли они отомстить. В конце концов, что он сделал, чтобы почтить их жертву? До самого путешествия в Пандарию он ни разу больше не спускался в шахту. Лгал и выкручивался, чтобы избежать таких заданий. И целыми днями рассказывал о своих давнишних приключениях в забоях, притворяясь по-прежнему бесстрашным. Только это он еще и умел.

— Что вам нужно от меня? — прошипел Фендриг.

Призраки не ответили. Они придвинулись ближе. Бронзобород попытался их ударить.

— Мы тебя не тронем, парень, — в один голос отвечали призраки. — Мы здесь, чтобы помочь. Ты лежал тут слишком долго.

Фендриг глубоко вдохнул, чтобы успокоиться. Он позволил туманным фигурам ухватить его — и его тела словно бы коснулись воздушные потоки. Они поднимали его, пока дворф не встал на ноги.

— Вот так.

— Простите меня, — Фендриг опустил глаза, от стыда не в силах смотреть на призраков. — Я должен был пойти к вам в туннеле. Должен был что-то сделать. Хоть что-нибудь. Я… я испугался.

— И мы тоже. Вся разница в том, что мы не позволили страху остановить нас. И тебе пора бы этому научиться. Сейчас мы отпустим.

Фантомы ослабили хватку, и волна ужаса нахлынула на Фендрига.

— Нет! — слово само сорвалось с губ. — Я в западне. Я не знаю, как выйти!

— Мы можем только поднять тебя на ноги, парень. Ляжешь ли ты обратно или останешься стоять — это уже твое дело.
Фендриг сглотнул; горло болело от ледяного воздуха туннеля.

— Я…

Он попытался придумать, что бы сказать, но знал, что это будет лишь попытка удержать призраков рядом.

— Пора снова начать жить, — продолжили они. — Ты готов?

Сердце Фендрига бешено колотилось в груди, дыхание участилось. Когда его время придет, и он уйдет в иной мир, что он скажет призракам тех двенадцати? Он часто думал об этом. Скажет, что прожил остаток дней в страхе? Или что прожил их с целью, с открытыми глазами, с огнем, пылающим в крови?

И вот они стояли перед ним.

Он прочистил горло.

— Вперед.

Призраки отпустили его.

Фендриг слегка осел, но снова выпрямился, пытаясь сохранить равновесие. Он сумел удержаться на ногах, нашел ту часть себя, что осталась под камнями Холодной долины. Он устал, ноги болели от напряжения. Но боль была хорошей. Реальной.
Бледно-голубой свет разлился по залу. Фендриг увидел барельеф Нюцзао. Сапфировые глаза быка яростно горели, все ярче и ярче.

Не оглядываясь, он шагнул вперед и уверенно поставил ногу на диск.

****

Фенелла успела пройти довольно далеко по туннелю, когда позади раздался рокот камней. Они с Коветом и Керриком поспешили назад — и увидели, что дверь в зал Нюцзао открылась. Фенелла осторожно прокралась внутрь, сжимая сияющий камень в руке, и увидела Фендрига.

На лице Бронзоборода заиграла плутоватая ухмылка.

— Что случилось? — Керрик вбежал в зал.

Фендриг от души расхохотался.

— Чтоб я знал, парень, — он указал на барельеф с Нюцзао возле своих ног. — Это что-то типа пускового механизма.
Наверное, задел его, когда зашел.

Фенелла с подозрением посмотрела на диск. Она помнила, что наступила на него, пересекая комнату, но ничего не случилось. Барельеф выглядел так же, как и тогда. Это было простое изображение Черного Быка — стоического, непреклонного и бесстрашного.

— Ты в порядке? — спросила она. — Ты как будто застыл на месте.

— Ага. Просто… чуток растерялся, — Фендриг встретился глазами с представительницей клана Черного Железа. Его прежняя холодность исчезла, сменившись чем-то иным. Настоящим. — В этом месте царит магия. Факт.

Бронзобород глянул на Керрика, который коротко кивнул.

— Но теперь все в порядке, — сказал Фендриг.

Огромный дворф ударил по огниву и снова зажег пламя на своем металлическом шлеме, и, гордо держа голову, первым двинулся вглубь горы.

-5-

Других пандаренов охватил страх. Даже звук имени мучителей заставлял их застывать в ужасе. Этот страх пропитал их жизнь. Они стали бояться каждой тени, каждого звука. Они стали бояться самой жизни, и были рады потратить ее впустую в тюрьме, созданной своими же руками. Жаль, что они не помнили мантру Нюцзао: «Страх стремится превратить тебя в ничто. Используй его, чтобы раскрыть себя».

— Свитки Небожителей

Туннель вился все дальше и дальше. Мозаики с Чи-Цзи, Красным Журавлем, мерцали по обеим сторонам. Небожитель — символ надежды, объяснил Фендриг на ходу, — летел над толпами веселящихся рабов-пандаренов на первых изображениях. Но по мере того, как Фенелла шла дальше по туннелю, сюжеты становились все мрачнее: воины могу схватили Чи-Цзи, сковали его крылья цепями, а затем тащили сквозь ряды пандаренов, которые, видя это, опускали взгляд и плакали.

Постепенно мозаик стало меньше, и они уступили место сияющим камням. Рубиновые кристаллы покрыли стены и потолок, отражая сияние светильников дворфов.

— Какое чудо, — еле слышно сказала Фенелла.

Вот где была настоящая красота, а не в лесах и цветах на поверхности. Эти кристаллы и эти камни прошли испытание временем.

Она заметила на стене темно-зеленое пятно и подошла ближе. Между двумя кристаллами был втиснут большой камень. Фенелла посветила своим камушком на потолок и нашла другие странные камни почти идеальной формы. Где-то она их уже видела…

Поддавшись любопытству, она тронула один.

Тот завизжал.

Фенелла отскочила: сланцевый паук уже выпустил свои тонкие ножки. Его щиток затрещал. В темноте вспыхнули зеленые глаза. Шум разбудил других жевунов, и десятки их пришли в движение на потолке и стенах, стуча и щелкая ножками.

— Ковет! — закричала Фенелла. — В бой!

— Подтверждаю, — голем ударил по ближайшей кучке пауков, размазав их по стене.

Но их было куда больше. Они посыпались сверху на дворфов, вонзая бритвенно-острые ноги в кожу. Часть потолка рухнула, и несколько гигантских пауков, размером с пол-Фенеллы, шлепнулись на землю.

— Их слишком много! — Керрик ударил молотом, ломая панцирь одного из больших пауков. — Бежим!

Они с Фендригом помчались туда, откуда пришли. Фенелла попыталась бежать за ними, но кишащая масса пауков преградила путь. Часть из них отделилась и погналась за Бронзобородом и Громовым Молотом. Фенелла посмотрела в другую сторону; путь впереди был чист.

— Ковет, — прошипела она. — Отступаем, обороняясь!

Фенелла побежала, слыша за спиной грохот шагов голема и не задумываясь над тем, куда и как долго бежит. Она домчалась до развилки. В покрытой кристаллами стене наверху возвышалась статуя Чи-Цзи. Крылья Красного Журавля были связаны, и голова Небожителя была повернута в сторону правого туннеля; в его глазах стояли слезы.

Фенелла остановилась, чтобы отдышаться. За ней никто не побежал — кроме Ковета, чье железное тело было теперь испещрено царапинами и выбоинами.

Пронзительный крик раздался с той стороны, откуда они прибежали. Крик дворфа. Волосы Фенеллы встали дыбом. Воздух в пещере внезапно потеплел, в нем начало чувствоваться колдовство.

Я им ничем не помогу. Эта мысль выползла откуда-то из мрачного закоулка души Фенеллы. Если я вернусь, и мы трое погибнем, я навлеку позор на свой клан. Мойра поставила меня главной. Все в Стальгорне будут шептаться, как я провалила задание, как я привела к гибели Бронзоборода и Громового Молота. Но если я выживу, то это будет значить, что клан Черного Железа выстоял там, где другие не смогли.

Чем больше она думала, тем логичней казалась ей эта мысль. Керрик и Фендриг на ее месте поступили бы так же. Они ненавидели ее. Это было их сущностью, которую не изменят ни время, ни опыт.

Фенелла посмотрела на разветвляющиеся коридоры.

«Сделай так, чтобы я тобой гордилась», — сказала Мойра ей лично. Она ведь это имела в виду? Зачем иначе она велела дочери Финия Темностроя возглавить отряд?

Краем глаза Фенелла уловила движение. На стенах, в каждой из граней кристаллов, появились ее отражения. Они махали ей, звали, манили повернуть в правый туннель.

Фенелла последовала за отражениями, едва заметив, что Ковет зашагал за ней. Туннель опускался все ниже по спирали, становясь все холоднее. Она споткнулась обо что-то на земле и чуть не упала. Кости. Судя по форме черепа, это был скелет пандарена.

— Тут ты ничего не найдешь, девочка. Так и будешь ходить здесь кругами.

Призрачный шепот был едва слышен.

Фенелла резко развернулась; ее сердце бешено заколотилось.

— Кто здесь?

— Ох. Уже не помнишь своего старика?

И тут она его увидела. Финий Темнострой отразился на гранях десятка кристаллов. Печально известный каменщик был в своем любимом костюме и с моноклем, элегантен, как и всегда. Он зажег трубку и глубоко затянулся. Сладкий запах дыма пришел из воспоминаний. Последний раз она видела его много лет назад, как раз перед тем, как группа чужаков вторглась на земли клана Черного Железа, убив при этом самых бесчестных его членов. Включая ее отца.

Это все ненастоящее. Фенелла помотала головой, но Финий не исчез.

— Оставишь тех двоих умирать, детка? — поддел он.

Фенелла его проигнорировала. Она зашагала дальше. Ее отражения все еще махали, но их движения стали неистовее и упорнее — почти маниакальнее. Торопись.

— Я дал тебе второй шанс, и вот как ты с ним поступила?

Фенелла яростно развернулась, открыв рот, чтобы проклясть Финия за его лицемерие.

Но он исчез. В кристаллах, где он стоял, она увидела саму себя, но младше, с огненно-рыжими косами до пояса. Эта Фенелла кралась по коридорам Тенегорна со стопкой схем подмышкой. Она украла их у нескольких выдающихся архитекторов и подделала на них отцовскую печать. Фенелла смотрела, как ее отражение проскользнуло по столице клана Черного Железа и вручило схемы императору Тауриссану.

Правитель клана был в таком восторге от работы, что тут же назначил Финия главным архитектором. Поползли слухи, что он не сам создал схемы. Тауриссан провел расследование. Но никто не смог ничего доказать. Фенелла об этом позаботилась. Ее преступление было столь же неразрушимым и идеальным, как бриллиант с тысячью граней.

И она придумала и сделала все сама.

Финий не рассердился, когда узнал, но она помнила, как в его глазах что-то вспыхнуло. Это была не жалость, не вина, не печаль — а слияние трех этих чувств, смесь эмоций, которая проникла сквозь тьму, царящую в его сердце.

— Я никому не сказал, что ты сделала, — отражение Финия снова появилось. — Принял всю вину и презрение. И в конце концов умер негодяем. Я не жалуюсь. Я не был праведником, и ты это знаешь. Но на какой-то миг часть меня стала иной. Я хотел сделать что-то хорошее. Дать тебе будущее.

Фенелла не могла посмотреть Финию в глаза, пусть он и был лишь отражением, колдовским созданием. На самом деле, ни дня не проходило без того, чтобы она не вспомнила о том, что сделала, и что он сделал для нее. Когда она слышала, как возле наковален поминают ее отца, валяя его имя в грязи, вина возвращалась к ней с удвоенной силой. Она понимала снова и снова, что не делала ничего, чтобы измениться, чтобы почтить его благородный поступок.

Но какие были варианты? Попытаться — значит, стать уязвимой. Значит, положиться на других и верить, что они положатся на нее. Какой в этом смысл, если в глубине души она знала: несмотря ни на что, она навсегда останется воришкой, крадущимся по Тенегорну, чтобы обмануть собственный народ?..

— Я — Темнострой, — сказала она.

— Имя не оправдание. Передо мной никогда не стоял выбор: измениться или нет. У тебя он есть. Нужно лишь сделать шаг, девочка. Странно, что ты не можешь сделать такую простую вещь, когда сумела многое другое.

Финий перевернул трубку, вытряхивая содержимое. Призрачный пепел истаял среди кристаллов.

— Ну, я сказал, что хотел, детка. Был рад тебя снова повидать.

Он медленно растворился. Но даже когда он исчез, Фенелла все еще чувствовала в воздухе запах дыма.

****

Тупик.

Фендриг прижался спиной к стене. Горячая кровь текла из ран на руках, пропитывая кожаные перчатки.

Керрик, ощерившись, встал рядом. Фендриг никогда не жаловал Громовых Молотов, но этот парень был неплох. Смелый и яростный.

— Они снова нападают! — Фендриг крепче сжал кирку.

Волна сланцевых пауков начала накатываться на них. Керрик швырнул в них молот. Разряды молний скользнули с оружия, ударившего самого крупного паука, и под гром и сияние вспышки света превратили тварь в дымящийся остов. Когда пятна перед глазами Фендрига пропали, он увидел, как молот пронесся по воздуху, возвращаясь в руку Керрика.

Но это не остановило бездумную атаку пауков. Сколько бы дворфы ни убивали, все больше тварей выползало из щелей и закоулков.

Фендриг вдруг уловил короткую вспышку лилового света. Огромный силуэт возник из тьмы.

Голем промчался сквозь орду пауков, сминая их без счета ногами, давя гигантскими руками. Жевуны накинулись на нового врага. Они стали взбираться по ногам голема, прогрызая железо обшивки с душераздирающим скрежетом.

Фенелла, стоящая позади него, закричала, размахивая светящимся камнем:

— Живее!

Фендриг и Керрик сорвались с места, перепрыгнули через пауков и помчались за Фенеллой. Они пробежали по коридору, остановившись только у развилки. Огромное изображение Красного Журавля возвышалось над ними, раскинув крылья в обе стороны. Голова Чи-Цзи была повернута налево, а тонкий клюв распахнут, словно в песне.

— А как же голем? — озабоченно спросил Керрик.

— Нельзя рисковать. Мы не можем ни ждать, ни возвращаться, — голос Фенеллы был тверже стали, но Фендриг заметил, что ее глаза повлажнели. — Это наш единственный шанс.

Керрик опустил голову. Он сжал пальцы в кулак и с почтением прижал к груди — видно, это было нечто вроде салюта Громовых Молотов.

— Не думал, что ты вернешься за нами, — сказал Фендриг, тяжело дыша.

Она кинула на него долгий взгляд.

— Я тоже.

Она не стала продолжать и объяснять, но Фендригу это было и не нужно. С удивлением он осознал, что рад ее видеть.

— Ну, ты вернулась. Это главное.

— Мы еще не спаслись, — сказал Керрик. — Мы не знаем, в какую сторону идти.

— Я знаю, — Фенелла уставилась на изображение Чи-Цзи, затем на правый туннель.

Фендриг глянул туда же, но не увидел ничего необычного — только лиловый свет ее камушка, отразившийся от кристаллов на стенах.

— Сюда, — сказала она и повернула налево.

-6-

А прочие пандарены решили, что могу — непобедимый враг. Они забыли все стремления. Они стали глухи к эмоциям, окуклившись в самоуничижении. Говорят, эти рабы даже разучились мечтать. Ведь какой смысл в мечтах, если твоя участь уже решена? Но им лишь надо было открыть сердце — поверить в собственную силу — чтобы увидеть: это не так. Как сказал бы Чи-Цзи: «Надежда подобна солнцу, прячущемуся за тучами. Она всегда в сердце, пусть и скрыта для взгляда».

— Свитки Небожителей

Узкий коридор постепенно поднимался все выше — довольно круто, но равномерно. Поворотов было мало; в основном он шел по прямой. Вскоре трое дворфов оказались на пороге нового зала. Проход окаймляла свивавшаяся в кольца Нефритовая Змея, высеченная в камне.

Фенелла вошла первой и оказалась в обширной пещере. У нее захватило дух.

На полу и стенах — всюду — были залежи нефрита. Камень, даже необработанный, был блестящим, темно-зеленым. Он мерцал в густой темноте, словно бы в нем таилась жизнь. На потолке раскинулся напоминавший молнию след из сияющих сапфиров.

Керрик присвистнул:

— А та девчонка не соврала!

Дворфы в благоговении бродили по пещере. В центре ее возвышалась большая круглая колонна с высеченными на ней пандаренскими символами. К ней была прислонена длинная бамбуковая палка толщиной с руку Фенеллы.

Фендриг поднял бамбук и с любопытством оглядел его. Он залез рукой внутрь и вытащил несколько свитков. Бронзобород сел на ближайший камень и осторожно развернул пергамент, явив взору ряды изящных пандаренских букв. Фендриг вытащил свою таблицу символов и стал внимательно изучать руны.

— Что это? — спросила Фенелла.

— «Свитки Небожителей», — ответил Фендриг. — Прочесть?

— Ага, — отозвалась Фенелла. Керрик кивнул и присел на пол рядом с Бронзобородом.

Фендриг начал читать, то и дело прерываясь и сверяясь с таблицей. Свитки излагали историю Небожителей, рассказывали о расцвете империи могу и о том, как в эту ужасную эпоху пандарены были сломлены и поддались гневу, страху, отчаянию и сомнению.

— Небожители, каждый по-своему, пытались помочь рабам, — сказал Фендриг. — Но это вызвало ярость Властелина Грома. Император могу одолел назойливых Небожителей, одного за другим, пока не осталась лишь Юй-Лун, Нефритовая Змея. Она начала распространять свое учение среди шахтеров Нефритового леса, и часть из них бросила работу ради поиска знаний. Однажды, когда Юй-Лун направлялась в лагерь рабов, Властелин Грома швырнул молнию с небес и пронзил ей бок. Юй-Лун рухнула в лесную чащу и впала в забытье.

Очнувшись, она поняла, что очутилась глубоко под землей. Шахтеры-пандарены забрали ее в свою святыню — пещеры, скрытые от их поработителей могу. Вдохновившись учением Юй-Лун, эти пандарены построили убежище, чтобы тайно поклоняться там Небожителям. Нефритовая Змея, растроганная увиденным, напитала это место своей магией, чтобы помочь шахтерам в поисках мудрости, надежды, стойкости и силы, которые они потеряли. А затем она попросила…

— Сделать ее статую… — перебила Фенелла. Она провела рукой по каменной колонне. Прекрасная работа, почти точная копия той, что находилась на месте стройки Змеиного Сердца.

— Да, — сказал Фендриг. — Несколько поколений шахтеров трудились сотню лет. Все это время Нефритовая Змея, страдающая от раны, нанесенной Властелином Грома, умирала. В миг, когда работа была окончена, она испустила дух. Шахтеры зарыдали, думая, что не сумели спасти ее. Но затем статуя шевельнулась. Она открыла глаза. Свила хвост в кольца. Она стала новой Нефритовой Змеей. Возродившаяся Юй-Лун взглянула на плачущих шахтеров и сказала: «Лишь одно ясно наверняка. Любой конец — это знак нового начала».

Шахтеры отправились распространить мудрость Юй-Лун, возрождая в других пандаренах великие черты Августейших Небожителей — чтобы те дожили до дня, когда легендарный раб по имени Кан, Десница Первой Зари, восстал и повел свой народ к свободе. Много лет спустя, когда император Шаохао научил всех пандаренов, как преодолеть страх, сомнения, отчаяние и гнев, потомки этих шахтеров построили величественные храмы во славу Небожителей и основали орден, поддерживающий учение — орден Августейших Небожителей.

Фенелла закрыла глаза, позволяя сказанному уложиться в мыслях, а древней ауре этого места — окутать ее.

Молчание затянулось — а потом Керрик усмехнулся:

— А ведь я собирался прийти сюда и надрать вам обоим зад. А вместо этого выставил себя дураком.

— Все мы хороши, — ответил Фендриг. — Три бесполезных каменщика. Чего я не понимаю, так это того, почему совет решил, что мы подходим для этого задания.

Почему? Фенелла точно не знала. Часть ее шептала, что это все — политические интриги Мойры и совета. Забрось в пекло трех самых тухлых каменщиков Стальгорна и посмотри, как они оттуда выберутся. Не справятся — что ж, еще один пример печального непонимания между кланами. Справятся — и победа будет бесценна.

А затем ей в голову пришла другая мысль. Правда заключалась в том, что все они в прошлом совершили нечто великое. Может быть — кто знает? — все верили, что они смогут сделать это еще раз.

Все, кроме них самих.

— Кто знает, что творится у них в головах, — отозвалась Фенелла. — Но вот что из этого вышло.

— Уже скоро закат, — добавил Керрик. — Ничего выкопать не успеем.

— Да мне уже на это плевать, — Фенелла протянула руки к сидящим дворфам, по одной каждому. — Нам тут статую надо строить — вы в деле, ребята?

Керрик и Фендриг уставились на ее ладони. Затем друг на друга. Еле заметно пожав плечами, Громовой Молот ухватился за руку Фенеллы и поднялся. То же сделал и Бронзобород.

— Ну так давайте строить, — сказал Керрик.

Фенелла подошла к нефритовому отложению и примерилась. Она резко опустила молот и мастерски отломила кусок размером со свой кулак.

— Начнем с этого, — она кинула обломок Керрику.

Громовой Молот опустил нефрит в сумку на поясе.

— Надеюсь, что обратно выбираться будет легче.

— Не думаю, что это проблема, — Фендриг все еще держал «Свитки Небожителей» и вчитывался в них. — Тут говорится, что в этот зал был построен прямой ход.

Они быстро разделились и осмотрели стены в поисках прохода.

— Сюда! — закричал Керрик из угла пещеры.

Фенелла и Фендриг поспешили к нему. Круглая каменная плита размером вдвое выше Фенеллы была установлена прямо в стене. Фенелла сняла одну перчатку и приложила руку к краю. Кожей она почувствовала слабый ветерок. Сама плита была гладкой, за исключением маленького изображения Юй-Лун в центре.

Керрик вздохнул:

— Та девчонка могла бы и рассказать об этом.

— Я увидел упоминание о нем только в свитках, — пожал плечами Фендриг.

— Ну-ка, парни, — Фенелла уперлась руками в камень.

Керрик плюнул на избитые ладони и уперся ими в скалу. Фендриг пригнулся и навалился на камень всем своим мощным телом.

— Три… два… один… — сказала Фенелла. — Давай!

Камень подался.

— Взяли!

Камень с шумом соскользнул в туннель. В комнату хлынул поток воздуха. Далеко впереди, в конце темного прохода, брезжил солнечный свет.

****

К тому времени, как дворфы вернулись, соревнование давно завершилось, и наступила ночь. Команда под началом пандарена Хао Манна выиграла приз, притащив пять полных сумок нефрита. Однако глядя на то, как каменщики праздновали, сложно было отличить победителей от проигравших.

Мастер Райки потерял дар речи, когда увидел камень, который принесли дворфы. Он созвал остальных пандаренов, и пирушка ненадолго прервалась. Каменщики таращились на великолепный нефрит, раскрыв рты. Никто из них прежде не видел столь чудесного камня.

Принимая последовавшие за этим поздравления, Фенелла заметила на другом конце лагеря девчушку-пандарена.

— Ребята, — Фенелла пихнула Фендрига и Керрика. — Вон та девочка. Может, поблагодарим ее?

— Угу, — ответили оба дворфа.

Но едва они двинулись к девочке, та побежала куда-то на север.

— Эй! — крикнула Фенелла. — Постой!

Дворфы пробрались через толпу каменщиков, но когда дошли до места стройки, девочка уже исчезла. Перед ними простирался пустынный холм.

— Куда она делась? — спросил Фендриг.

Фенелла открыла было рот, но вдруг заметила что-то в воздухе над их головами. На дворфов уставилась сама Нефритовая Змея. Фенелла на миг поймала ее взгляд и… забылась в странных глазах Юй-Лун — древних, словно элементий.

Фенелла из клана Черного Железа долго стояла рядом с двумя другими дворфами, молча глядя, как Небожительница поднимается все выше и выше — нефритовая жила в усыпанном алмазами небе.